Геокультурный подход к региональной безопасности позволяет глубже понять общие особенности геополитики государств Европы
"Не надо обманчивых грез,
Не надо красивых утопий;
Но Рок подымает вопрос:
Мы кто в этой старой Европе?"
Валерий Брюсов (1873–1924)
Актуализация "европейского дискурса", наблюдаемая на фоне масштабного геоэкономического кризиса, обостряет внимание к проблемам идентичности и ценностей (на которых базируется последняя). В контексте мега-трендов мирового развития ("аккумулированных" терактами 2001 г. и геоэкономическим кризисом последних лет) проблематика обретает особое "измерение безопасности" [1], в котором переплетаются и взаимодополняются геополитические и "геокультурные" (Е. Быстрицкий [2], В. Кузнецов [3]) аспекты.
"Геокультурное" измерение "европейской идентичности": проблемы "европейскости" Украины и России
Западные исследователи, как правило, ставят под сомнение наличие "европейской идентичности" России как национального государства и россиян. Многие русские мыслители, начиная с П. Чаадаева, также сомневались в этом. С начала ХIХ в., если не раньше, длятся споры между т.н. "западниками" и "националистами" (или "почвенниками") [4] – вспомним хотя бы строфы В. Брюсова (вынесенные в эпиграф). Первые ("европейцы") делают акцент на том, что Россия является неотъемлемой частью общеевропейской цивилизации, вторые ("евразийцы") – что Россия является относительно "автономным" геокультурным образованием ("российская цивилизация"), близким и родственным (но не тождественным) Европе как цивилизации.
Современная обществоведческая мысль относит Россию не к Новоевропейско-Североамериканской, а к Православно-Славянской цивилизации. Показательны слова Президента РФ Дмитрия Медведева, о том, что "у России такая история, что, собственно, российская культурная идентичность складывалась на европейской базе, но в то же время, если говорить о более древней истории, если говорить о каких-то бытовых вещах, то очень многое нас роднит как раз с государствами Азиатского региона" [5].
Представители европейской мысли также преимущественно стоят на позициях того, что с социокультурной и политико-экономической точек зрения Россия едва ли принадлежит к Европе как цивилизационному образованию. Еще герцог Сюлли исключал Московское государство из числа европейских.
До сих пор европейцы не убеждены в полной мере, что россияне разделяют западные ценности, пишет профессор К. Худолей [6]. Споры по этому вопросу, отмечает исследователь, идут уже не одно десятилетие – дискуссии о том, является ли российская элита европейской или только желает казаться такой, шли уже в середине XIX в. "Правильным" ответом на поставленный вопрос видится следующая констатация К. Худолея: за годы реформ в России уже появился достаточно большой слой (20-25 % населения), которые ориентируются на западные ценности; пока что этот слой пассивен политически, но становится все более активным экономически. Это сказывается на отношениях РФ с НАТО и ЕС. Но показательно и то, что Россия практически никогда не поднимала вопрос о своем членстве ни в НАТО, ни в ЕС.
Ситуация с Украиной намного более сложная. Если большинство исследователей не сомневается в особом, "незападном" цивилизационном статусе России, то относительно Украины такого "консенсуса" не наблюдается. Многие исследователи, в частности С. Хантингтон, считают Украину цивилизационно "расколотой". Это сказывается и на отношении к Украине как отдельных западных стран, так и западных объединений типа НАТО и ЕС.
Исследователи отмечают, что, несмотря на то, что и Россия, и Украина "избрали" европейскую идентичность, ни в одной из стран она не зафиксирована окончательно [7]. При этом "за скобками" (по крайней мере, политическими) остается то обстоятельство, что, как верно подметил итальянский лингвист Д. Марани, "кажется ошибкой противопоставление одной идентичности другой, непонимание, что существуют переходные зоны между культурами", а "разные идентичности не исключают друг друга, а питают взаимно" [8]. И подобное не(до)понимание, еще более принципиальное для сферы геополитики, существенно осложняет диалог в том числе в сфере региональной безопасности.
Такое отношение накладывает отпечаток на будущую судьбу Украины (да и России) в так называемой "Большой Европе". Западные исследователи уже давно отмечают, что разделение на членов и не-членов ЕС будет существовать и далее, а Украина и Россия будут и после расширения ЕС и НАТО "аутсайдерами". Аналогичная ситуация наблюдается и относительно Беларуси и Молдовы. Политическим проявлением этого можно считать предоставление Украине, Молдове, Беларуси иже с ними статусов "специальных" соседей и партнеров расширенного ЕС [9]. Именно в таком контексте следует понимать недавние слова американского дипломата Дж. Мура (временный поверенный в делах США в Минске), "что 10-15 лет назад ЕС и США уделяли недостаточно внимания Беларуси. Высок был интерес к Балканам, Балтии, Центральной Европе, но не СНГ, не Беларуси. С другой стороны, уже в 1995 г. развитие ситуации внутри страны затруднило бы активизацию сотрудничества. Она возможна сегодня: в последние годы к географической европейской идентичности белорусов добавилось политическая" [10].
Для сравнения укажем, что еще более сложная ситуация с Турцией. Географически небольшая часть страны – около 3% ее территории – принадлежит европейскому континенту. Однако о "европейскости" Турции в "геокультурном" плане не может быть и речи [11]. Тем не менее, в политических дискурсах вопрос, является ли Турция европейской, постоянно присутствует [12]. Запад как таковой не считает Турцию "своей" и дистанцируется от нее. Ярким проявлением этого являются регулярные отказы (начиная с Люксембургской ассамблеи ЕвроПарламента в декабре 1997 г.) положительно решить вопрос о членстве Турции в ЕС. Отказы вызывают большое количество резких публикаций в турецких медиа и периодически разворачивают в "общественом мнении" полемику относительно того, что многолетний диалог Запада с Турцией вызван лишь уникальным геополитическим расположением Турции и главным образом имеет целью использовать Турцию в качестве "щита" между стабильной Западной Европой и нестабильными регионами Ближнего и Среднего Востока. Военные операции Запада в странах-соседях Турции (Ираке и Афганистане) только усиливают подобную аргументацию.
Идентичность и безопасность: политико-системные аспекты "европейской идеи"
На нынешнем этапе развития политико-политологической мысли даже вопросы международной безопасности рассматриваются западными учеными "с позиций гражданского общества с учетом их сложных и подвижных структур идентичности" [13]. Идентичность же означает основные и стойкие черты, которые составляют своеобразие личности или группы, а также социально-психологическое чувство принадлежности к группе, основанное на географической, лингвистической, культурной общности.
Осознание общности служит основой для решения социально-экономических и социально-политических проблем. Поэтому в современных процессах европейской интеграции фактор идентичности играет огромную роль консолидации. Однако, учитывая то, что в Европе сосуществует несколько уровней идентичности (национальная, региональная, европейская), может возникнуть опасность того, что европейская идентичность может вступить в конфликт с национальной идентичностью. Так, если в 1994 г. 7% от общего числа опрошенных жителей стран Евросоюза склонны были определять себя в качестве "европейцев", то в 2004 г. – лишь 3%. Для сравнения, в 1994 г. и 2004 г. соответственно 33% и 41% опрошенных считали себя только (!) гражданами своей страны.
Политика Евросоюза направлена на то, чтобы разноуровневые идентичности были совместимыми, а европейская политическая интеграция не угрожала растворением национальных идентичностей. В ней речь идет о Европе в ее разнообразии (этнокультурном, лингвоконфессиональном, политико-экономическом). В геокультурнои (цивилизационном) смысле речь идет о Европе, способной воспринимать иные культуры и вступать в диалог со всеми – и в то же время способной сохранить свои собственные культурно-философские традиции ("европейскую идентичность"), опираясь на "европейские ценности". В военно-политическом смысле говорится о Европе, которая налаживает в собственных рамках военно-политическое сотрудничество, опираясь на соответствующие интеграционные идеи и ценности, которые проходят везде сквозь историю европейской цивилизации.
В этом смысле перспективно звучат слова Дм. Медведева: "Нужно думать над тем, чтобы наша европейская идентичность получала новые формы выражения. Не создавать таких ситуаций, как в Косово, не создавать поводов для возникновения новых государств, которых никогда на карте Европы не было. И которые появляются с колоссальным драматизмом и кровью. Укреплять идентичность нужно иначе" [14].
Европейская идея базируется на геокультурном (цивилизационном) единстве, проходит сквозь всю историю развития европейских народов, так как, несмотря на многочисленные расхождения, их объединяет глубоко укорененное чувство "европейской идентичности", базирующееся на общих историко-культурных и социально-политических ценностях. Именно поэтому последние "пакетные" расширения Евросоюза и НАТО, с точки зрения геокультурного (цивилизационного) подхода, следует расценивать как закономерный этап возвращения прежде отторгнутых "инородной" системой (социалистического образца) народов этих стран в единую европейскую "семью".
Выводы
Использование в геополитическом дискурсе категорий "европейской идентичности" и "европейских ценностей" показывает, что геокультурный элемент имманентно присутствует в отношениях России или Украины с НАТО и ЕС, в том числе в сфере безопасности.
Геокультурный подход к региональной безопасности позволяет глубже понять общие особенности геополитики государств Европы. Так, активную европейскую политику Германии и Франции можно рассматривать сквозь призму идеи "сердцевинной страны" европейской компоненты Новоевропейской-Североамериканской ("Западной") цивилизации. С другой стороны, осторожную политику относительно европейской интеграции со стороны Великой Британии и ее особые отношения с США можно объяснить тем, что она, во-первых, всегда относилась к определенной периферии "Западной" цивилизации (не только географически), а во-вторых – служит основным звеном трансатлантических связей в общецивилизационном измерении "Западной" цивилизации.
Относительно же военно-политического сотрудничества в рамках Новоевропейской-Североамериканской ("Западной") цивилизации следует отметить, что НАТО как международную военно-политическую организацию можно считать структурным олицетворением системы, на которую положены функции военно-политического сотрудничества в общецивилизационном измерении, тогда как ЕС выполняет функции ключевого органа всестороннего сотрудничества в рамках европейской составляющей "Западной" цивилизации.
Несоответствие "европейской идентичности" является одним из важнейших факторов, которые усложняют отношения Турции с ЕС и, частично, с НАТО (ведь принятие Турции в НАТО было обусловлено исключительно реалиями "холодной войны" и блокового противостояния). Подобная ситуация наблюдается и в отношениях России и Украины со странами и организациями Запада.
Литература
1. См.: The Culture of National Security / P.J. Katzenstein (ed.). N.Y., 1996.
2. Бистрицький Є. Конфлікт культур і філософія толерантності // Ідея культури. К., 2003.
3. Кузнецов В.Н. Геокультура. М., 2003.
4. См. Западники и националисты. М., 2003.
5. Стенографический отчет о встрече с участниками международного клуба "Валдай" (12 сентября 2008 г.).
6. Худолей К.К. Россия и Европейский Союз: некоторые аспекты отношений // 50-летие европейских сообществ и Россия: Прошлое. Настоящее. Будущее. СПб, 2002.
7. См, например: Пелагеша Н. Україна у смислових війнах постмодерну. К., 2008.
8. Марани Д. Добиваться чистой расы – преступно, добиваться чистого языка – абсурд. – URL: www.openspace.ru/literature/names/details/10930
9. Полтораков О., Шарф О. На перехрестях: Україна і Білорусь у тіні великої Європи? // Зовнішні справи. 2009. №2. URL: http://uaforeignaffairs.com/article.html?id=335
10. Мур Дж. США уважают те отношения, которые Беларусь поддерживает с Россией // БелаПАН, 25 июня 2009 г.
11. ?ag?aptay S. Islam, Secularism, and Nationalism in Modern Turkey. Routledge, 2006.
12. Ср.: Alexander Y., Brenner E.H., Tutuncuoglu S. Turkey. Routledge, 2008.
13. Залевски М., Энло С. Вопросы идентичности в международных отношениях // Теория международных отношений на рубеже столетий. М., 2002.
14. Сванидзе М., Сванидзе Н. Медведев. М., 2008.
Об авторе: Полтораков Алексей Юрьевич, кандидат политических наук. Ученый секретарь Центра исследований проблем гражданского общества, Глава научного совета Европейской ассоциации украинцев (г. Киев, Украина). Сфера интересов: национальная и европейская безопасность.
Аннотация: В докладе на примере использования в геополитическом дискурсе "европейской идентичности" и "европейских ценностей" доказывается, что геокультурный элемент имманентно присутствует в отношениях России и Украины с ЕС, в том числе в сфере безопасности. ЕС выполняет функции ключевого органа сотрудничества в рамках европейской составляющей "Западной" цивилизации. Несоответствие "европейской идентичности" является одним из важнейших факторов, которые усложняют отношения Турции с ЕС и, частично, с НАТО (ведь принятие Турции в НАТО было обусловлено исключительно реалиями "холодной войны" и блокового противостояния). Подобная ситуация наблюдается и в отношениях России и Украины со странами и организациями Запада.
Доклад "Европейская идентичность" как фактор региональной безопасности" презентован в рамках Интернет-конференции "Россия и Западная Европа: влияние образов стран на двусторонние отношения", проводимой Алтайской школой политических исследований (Россия) (инфо: http://ashpi.asu.ru/ic/?page_id=17).
